– Королева не нравится Неттл. Она слишком хорошо к ней относится, дарит ей красивые юбки, приятные запахи и всякие блестящие штуки. Но она не мать Неттл! Королева заставляет Неттл все время быть рядом и отпускает ее погулять только вместе со стражниками. Неттл это ужасно не нравится. Ей надоели уроки, большое вам спасибо!

Несмотря на все тревоги, я не сдержал улыбки. Меня совсем не радовало, что Неттл и Кетриккен не могут договориться, но я понимал, что это неизбежно. Улыбку вызвали слова Неттл, произнесенные голосом Олуха. Пусть уж лучше лишние юбки и трудные уроки останутся самыми большими неприятностями Неттл. Я чувствовал себя глупым и счастливым, несмотря на то что жизнь моя теперь стала еще сложнее.

Олух уже засыпал, но мне хотелось еще немного подумать. Я вышел к гаснущему костру, закрыв за собой клапан палатки и прихватив котелок с остатками каши, я поужинал. Поскольку я был последним, мыть посуду пришлось мне. Я поскреб котелок песком и сполоснул морской водой, но ни разу не почувствовал холода. Мои мысли витали очень далеко. Поместит ли Кетриккен Неттл в мою прежнюю комнату? Будет ли моя дочь носить платья и драгоценности, достойные принцессы? Я налил чай из котелка в свою чашку, а остатки выплеснул на землю. Но когда мне захотелось подсластить свой напиток, я не нашел в темноте баночку с медом. Поэтому я выпил горький чай, радуясь нежданным изменениям в своей жизни.

XIV

ЧЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК

Я спал крепко, и мне ничего не снилось. Меня разбудил шум прибоя. Рассвет еще только занимался, но четверо стражников и воины Хетгарда уже встали. Я сполоснул лицо в ледяном ручье. Прилив скрыл статую каменного дракона, но теперь я знал, где он находится, и ощущал идущие от него волны Уита. Мне хотелось поговорить о драконе с Уэбом, но мне мешало чувство вины. Я не выполнил своего обещания и не начал учиться Уиту. Имел ли я право задавать Уэбу вопросы, когда сам отказался от учебы? Я прекрасно знал, как отреагировал бы, если бы Свифт повел себя подобным образом. Оставалось оправдывать себя тем, что в последнее время я был занят до позднего вечера.

Я заглянул в палатку, где спал Олух. Проявив трусость, я решил его не будить. Стражники готовили на завтрак кашу, у Лонгвика не нашлось для меня поручений. Я взглянул в сторону стоящего на якоре корабля, но там не было видно никаких признаков жизни. Наверное, те, кто был на борту, вчера поздно легли спать. Тогда я спустился к карьеру. При свете дня мне показалось, что я вижу кости и человеческий череп под скопившейся дождевой водой, но стены были крутыми, и у меня не возникло никакого желания спускаться и проверять.

Так или иначе, но трагические события происходили там много лет назад. А меня больше волновал день сегодняшний. Я направился к палаткам воинов Хетгарда. Представители кланов собрались в кружок, и поначалу мне показалось, что они завтракают за каменным столом. Но когда я приблизился, оказалось, что они жарко о чем-то спорят. Я остановился неподалеку, делая вид, что потягиваюсь и любуюсь на море. Потом я опустился на одно колено, чтобы завязать шнурок, все это время внимательно прислушиваясь к разговорам. Воины Хетгарда говорили быстро, так что я понимал далеко не все. В конце концов я разобрал, что речь идет о дарах для Черного Человека. Дары были разложены накануне вечером на обычным месте, на каменном столе, но остались нетронутыми.

Я встал и подошел поближе. С глупой улыбкой, коверкая слова, я спросил у островитян, не знают ли они, когда нарческа и все остальные сойдут на берег. Крупный воин с медведем на щеке сказал мне, что они приплывут не раньше чем того пожелают. Я вежливо кивнул, не спуская с него растерянного взгляда, как человек, который не очень хорошо понимает, что ему говорят. Затем, кивнув в сторону каменного стола, я спросил, что они собираются есть. Я успел сделать три шага, прежде чем двое воинов преградили мне дорогу.

Медведь объяснил мне, что это дар и что мне следует завтракать вместе с другими стражниками, а им не нужны попрошайки. Я недоуменно посмотрел на воинов Хетгарда, бессмысленно шевеля губами, потом широко улыбнулся, пожелал им хорошего дня и ушел. Однако я успел разглядеть, что было приготовлено на каменном столе: глиняный горшок, небольшой ломоть черного хлеба и блюдо с соленой рыбой. Выглядела еда не слишком аппетитно – и я не стал бы винить Черного Человека, отказавшегося от такого угощения.

Однако меня заинтересовала тревога, которую воины явно испытывали из-за того, что их дары отвергнуты. Судя по всему, они предполагали, что какой-то обитатель острова должен появиться и забрать их дары. Это были закаленные воины, Хетгард явно отобрал для путешествия на Аслевджал самых надежных и целеустремленных. Большинство воинов, которых мне доводилось знать, не слишком серьезно относились к религии и суевериям. Они могли бросить щепотку соли «на удачу», но лишь немногие обращали внимание на то, подхватит ли ветер соль.

Похоже, воины Хетгарда надеялись, что Черный Человек примет их дары, тем самым показав, что не возражает против их пребывания на Аслевджале. Однако угощение осталось нетронутым, и они встревожились. Интересно, как это повлияет на их отношение к нашим поискам Айсфира?

Шагая обратно к своей палатке, я размышлял о суевериях местных жителей – воины, вне всякого сомнения, верили в то, что кто-то должен забрать их подношение. Возможно, на острове и в самом деле кто-то живет? Или, что более вероятно, какое-то существо вроде тать-крыса, с которым так хотел подружиться Свифт, забирает пищу?

Когда я заглянул в палатку, оказалось, что Олух проснулся. Сегодня он смотрел на меня немного дружелюбнее и разрешил помочь ему одеться потеплее. Пока мы собирались, у него случился приступ кашля, от которого его щеки раскраснелись и Олух начал задыхаться. Меня это сильно встревожило, но я постарался сделать вид, что все в порядке. Продолжительный кашель может свалить и сильного воина, а Олух никогда не отличался крепким здоровьем. Он уже слишком долго сражался с болезнью легких, а теперь ему предстояло довольно долго прожить в продуваемой ледяными ветрами палатке. Но я не стал говорить ему о своих тревогах, лишь молча вышел за нашими порциями каши и чаем.

Риддл и остальные стражники обменивались невеселыми шутками, как часто бывает с солдатами, которым предстоит отправиться на выполнение трудного задания. Они дразнили друг друга, жаловались на грубую пищу и бросали презрительные реплики о воинах Хетгарда. Лонгвик сидел чуть в стороне, а когда трапеза подошла к концу, нашел для всех дело. Он решил, что принц приказал мне присматривать за Олухом, поэтому не стал поручать ничего другого. Я решил немного прогуляться с Олухом. Он ничего не сказал про карьер, ледяной ручей или ледник, высившийся у нас над головами. Потом я сознательно провел его вдоль берега и мимо торчащего из воды дракона. Он покачал головой и мрачно сказал:

– Плохое место. – Огляделся по сторонам и добавил: – Здесь делали плохие вещи. Будто прямо сейчас.

Я хотел уточнить, что Олух имеет в виду, но он поднял короткую руку и указал в сторону кораблей.

– А вот и они! – крикнул он и не ошибся. Маленькие лодки с пассажирами плыли к берегу. Мы стояли и ждали. Пиоттр, Бладблейд и нарческа сидели в первой лодке. Чейд, принц, Сивил и его кошка, а также Уэб – во второй. Шут, Свифт и Кокл оказались в последней. Кокл пребывал в превосходном настроении, что-то оживленно доказывая Шуту, а с довольного лица Свифта не сходила улыбка. Я тихонько вздохнул, а потом и сам не сдержал улыбки. Как быстро Шут сумел их очаровать. Я жалел, что он появился на Аслевджале, мне казалось, что его пророчество может сбыться. Тем не менее я был рад его видеть. Я скучал без него.