– Понимаю. Но меня до сих пор восхищает, что ты осмелилась «докучать» такому могучему существу.

– О, в мире снов мы с ней на равных, как ты, наверное, помнишь. Сомневаюсь, что она способна прилететь сюда только для того, чтобы раздавить какого-то жалкого человечка. В отличие от меня она любит крепко поспать после еды или спаривания. Поэтому я тревожила ее именно в такие моменты.

– И ты попросила ее заставить Айсфира вернуться на остров Мейл и положить голову перед очагом нарчески?

– Попросила? Нет. Я потребовала. А когда Тинталья отказалась, я сказала, что люди освободили Айсфира, а он настолько мелочный, что не желает признать свой долг. И что сама Тинталья не осмеливается заставить Айсфира отплатить добром за добро. А еще: она, конечно, считает себя королевой, но она позволила самцу взять над ней вверх. Я заявила, что спаривание лишило ее остатков разума. Должна сказать, что после этого Тинталья рассвирепела.

– Но почему ты решила, что это на нее подействует?

– А я ничего не знала заранее. Просто я разозлилась и ляпнула первое, что пришло в голову. – Я почувствовал, как Неттл вздохнула. – У меня есть серьезный недостаток, из-за которого я не слишком популярна при дворе: острый язычок. Но с драконом лучше всего разговаривать без церемоний. Я заявила, что, если она не в состоянии заставить Айсфира сделать то, что правильно, ей не следует задаваться и делать вид, будто она такая всемогущая. Ненавижу, когда люди важничают, хотя ты прекрасно знаешь, что они ничуть не лучше тебя. – Она немного помолчала, а потом добавила: – Или драконы. Во всех легендах они мудрые и невероятно могущественные или…

– Они действительно невероятно могущественны, – перебил я Неттл. – Уверяю тебя!

– Вполне возможно. Но Тинталья в некотором смысле похожа… на меня. Стоит немного уязвить ее гордость, и она тут же готова доказать, что способна на все. Она ворчунья или еще того хуже, задира и нахалка, когда думает, что ей все сойдет с рук. И только из-за того, что она долго живет и многое помнит, Тинталья ведет себя так, словно мы мотыльки или муравьи, которые не заслуживают ни малейшего уважения.

– Похоже, ты не раз говорила с ней на эту тему.

Неттл немного помолчала.

– Тинталья – интересное существо. Не думаю, что я осмелюсь назвать ее своим другом. Она сама так считает, точнее, Тинталья уверена, будто я должна боготворить ее и служить ей только из-за того, что она драконица. Но как можно назвать кого-нибудь своим другом, когда ты знаешь, что твоя смерть значит для нее не больше, чем гибель прилетевшего на огонь мотылька. Ах! Он сгорел. Как жаль. Словно мы какие-то животные! – Неттл сорвала цветок с клумбы и раскрошила его на части.

Я поморщился. Она почувствовала мое неприятие.

– Нет, я имела в виду насекомое или рыбу, а вовсе не волка. – А потом добавила, словно эта мысль пришла ей в голову только сейчас: – Ты не такой, каким я тебя вижу. Теперь я знаю. Ты не волк. Я хочу сказать, что не думаю о тебе как о животном. Я оскорбила тебя? – Она торопливо восстановила цветок.

Конечно, я чувствовал себя оскорбленным, но не мог толком объяснить причину даже себе, не говоря уж о Неттл.

– Все в порядке. Я понимаю, что ты имела в виду.

– И когда ты вернешься вместе с остальными, мы наконец встретимся и я увижу тебя таким, какой ты есть?

– Когда я вернусь, весьма вероятно, что мы встретимся.

– Но как я узнаю, что это ты?

– Я тебе скажу.

– Хорошо. – После некоторых колебаний она добавила: – Я скучала без тебя. Мне хотелось поговорить с тобой, когда я узнала, что мой отец умер. Но я не могла тебя найти. Куда ты девался?

– Очень близкий мне человек попал в беду. И я отправился его искать. Но теперь, когда все закончилось хорошо, мы скоро вернемся домой.

– Близкий тебе человек? А я его встречу?

– Конечно. Мне кажется, он тебе понравится.

– Кто ты?

Я не ожидал, что она задаст этот вопрос именно сейчас. Неттл застала меня врасплох. Я не хотел говорить ей, что я Фитц Чивэл или Том Баджерлок.

– Я тот, кто знал твою мать, – неожиданно для себя самого сказал я, – еще до того, как она встретила Баррича и вышла за него.

Ее реакция оказалась неожиданной для меня.

– Ты такой старый? – Неттл была поражена.

– А мне казалось, что я достиг зрелости, – со смехом ответил я.

Но она не стала смеяться вместе со мной.

– Значит, когда ты вернешься, – сухо сказала она, – ты будешь скорее другом моей матери, чем моим.

Мне и в голову не приходило, что возникнут такого рода осложнения. Неттл ревнует! Я попытался ее успокоить.

– Неттл, я очень давно знаю вас обеих. И не собираюсь никуда исчезать.

– Ты попытаешься занять место моего отца? – Теперь от слов Неттл на меня повеяло холодом.

Я чувствовал себя полнейшим болваном. Вздохнув, я решил больше не избегать правды.

– Неттл, они много прожили вместе – шестнадцать лет, не так ли? Неужели ты думаешь, что кто-то способен занять его место?

– Главное, чтобы ты это понимал, – немного успокоившись, ответила Неттл. И тут же решила закончить разговор: – А теперь я должна очистить свои сны, на случай если принц захочет меня найти. Почти каждую ночь он или лорд Чейд отправляет через меня послание королеве. Теперь у меня почти не остается времени для собственных снов. Спокойной ночи, Сумеречный Волк.

В следующий миг благоухающий сад исчез, и я остался в темноте. Оказалось, что я не сплю, а лежу на полу пещеры Черного Человека, глядя в тлеющие угольки очага. Я обдумал все, о чем мы с Неттл говорили, и решил, что поступил глупо, рассказав о своей любви к Молли. Я должен был предвидеть, что дети Молли, в том числе и Неттл, могут увидеть во мне чужака, пытающегося войти в их дом. Волна отчаяния накрыла меня, и мне расхотелось возвращаться в Баккип.

Однако я обнаружил в себе железную решимость. Нет. Я не стану бежать от хаоса, в который превратил свою жизнь. Я до сих пор люблю Молли – вполне возможно, что и ее чувства ко мне еще не угасли. Но даже если она встретит меня в штыки, все равно я дал слово Барричу, что позабочусь о благополучии его младших детей, и свое слово я сдержу. Я им понадоблюсь, даже если сначала мне и не обрадуются. Возможно, я обречен на неудачу; не исключено, что Молли прогонит меня. Но я не сдамся и все равно попытаюсь добиться успеха.

Я возвращаюсь домой.

XXXII

СКВОЗЬ КАМНИ