– Честно говоря, – помявшись от неловкости, признался я, – если вы не против, я бы с радостью воспользовался вашей помощью позже. Конечно, в том случае, если вы не потребуетесь принцу.

– Договорились. Спасибо, что попросили.

Последние слова он произнес искренне, они не были данью вежливости. Прошло несколько мгновений, пока я осмысливал ответ Уэба. Он хвалил меня за то, что я наконец сумел его о чем-то попросить. Когда я посмотрел ему в глаза, то понял, какой долгой получилась пауза, но его лицо, как и всегда, оставалось спокойным. И вновь у меня появилось ощущение, что он подкрадывается ко мне, но не как охотник, выслеживающий дичь, а как человек, который пытается приручить пугливое животное.

– Благодарю, – наконец сумел вымолвить я.

– Пожалуй, я схожу вместе со Свифтом на рынок, поскольку меня также одолевает любопытство. Обещаю, что мы не станем попусту терять время. Как вы думаете, Олух захочет отведать сладких пирожков? Возможно, мы найдем пекарню.

– Да. – Голос Олуха дрожал, но меня порадовало, что он хоть к чему-то проявил интерес. – И сыр, – с надеждой добавил он.

– Что ж, постарайтесь прежде всего отыскать пирожки и сыр, – согласился я.

Я с улыбкой повернулся к Олуху, но он отказался встречаться со мной взглядом. Он до сих пор не простил меня за то, что я заставил его подняться на корабль. Я знал, что мне по меньшей мере еще дважды придется заставлять Олуха всходить на палубу: для возвращения в Зилиг, а потом на корабль, который отплывет в Аслевджал. О возвращении домой я пока думать не мог – оно казалось безнадежно далеким.

Уэб и Свифт ушли, мальчик что-то возбужденно говорил, Уэб с удовольствием отвечал. По правде говоря, я испытал облегчение, что мастер Уита вызвался пойти с ним вместе. В незнакомом городе мальчику не стоит разгуливать одному. Тем не менее, глядя им вслед, я почувствовал себя брошенным.

Чтобы быстрее забыть о жалости к собственной персоне, я стал вспоминать дорогих мне людей. С тех пор как мы покинули Баккип, я старался не думать о том, что могло произойти с Недом или Шутом за время моего отсутствия. Нед – разумный юноша. Я должен верить в него. А Шут много лет прекрасно обходился и без моей помощи, и ему удавалось не только заботиться о себе, но и вмешиваться в жизнь других людей. И все же мне было горько знать, что он сейчас вспоминает обо мне с обидой и злостью. Я поймал себя на том, что разглядываю серебристые отпечатки его пальцев на моем запястье. Я не чувствовал Шута, но все же убрал обе руки за спину. Интересно, что он сказал Барричу и виделись ли они вообще…

От этих раздумий не было решительно никакого проку, но вынужденное безделье угнетало меня еще больше. Олух наблюдал за мной, пока я бесцельно бродил по маленькому домику. Я предложил ему ковшик холодной воды из бочки, но он отказался. Я напился сам и обнаружил, что местная вода имеет сладковатый привкус затхлости. Наверное, она из пруда, подумал я и стал разводить огонь в очаге на случай, если Уэб и Свифт принесут сырое мясо.

Время тянулось медленно. Пришел Риддл с несколькими матросами, которые принесли с корабля наши сундучки. Я достал лекарственные травы, налил в тяжелый котелок воды и повесил его над огнем. Мне хотелось хоть чем-нибудь себя занять. Я смешал траву так, чтобы получился успокаивающий напиток: ромашка, сладкий укроп и корни малины. Олух подозрительно наблюдал за мной, когда я заливал смесь горячей водой, но я не предложил ему первую чашку. Поставив стул возле окошка, я сел и принялся наблюдать за пасущимися на зеленых склонах овцами. Потягивая горячий чай, я пытался вновь почувствовать отрадное умиротворение, которое раньше находил в одиночестве и тишине.

Когда я предложил Олуху вторую чашку, он не стал отказываться. Возможно, он успокоился и поверил, что его не собираются отравить, когда увидел, как я сам пил отвар. Вернулись Уэб и Свифт с множеством покупок, щеки мальчика раскраснелись от прогулки на свежем воздухе. Олух осторожно сел, чтобы поглядеть на то, что они принесли.

– А вы купили пирог с земляникой и желтый сыр? – с надеждой спросил он.

– К сожалению, нет, но взгляни, что нам удалось найти, – предложил Уэб, раскладывая покупки на столе. – Копченая красная рыба, соленая и сладкая. Маленькие булочки с семечками. А вот корзинка с ягодами для тебя. Мне никогда не доводилось видеть ничего похожего. Женщина назвала их мышиными ягодами, поскольку мыши охотно запасают их на зиму. Ягоды кисленькие, но мы купили козий сыр – вместе получится вкусно. Эти смешные желтые корешки нужно жарить на углях, а потом очистить кожуру и посыпать солью. Ну и наконец, главное лакомство – они немного остыли, но пахнут превосходно.

«Главным лакомством» оказались пирожки размером с мужской кулак. Уэб принес их в мешке, сплетенном из травы и водорослей. Пока он раскладывал пирожки на столе, я уловил рыбный запах. Оказалось, что начинка сделана из крупно порубленной белой рыбы с густым соусом. Меня порадовало, когда Олух поспешно соскочил с кровати и подошел к столу. Он торопливо съел пирожок, остановившись лишь один раз, когда у него начался приступ кашля. Однако второй он жевал уже медленнее, запивая травяным чаем, – мне пришлось налить ему еще чашку. Потом он так сильно раскашлялся, что я даже испугался, но приступ прошел, Олух слезящимися глазами посмотрел на меня и сказал дрожащим голосом:

– Я так устал.

И не успел он с помощью Свифта улечься в постель, как тут же заснул.

Свифт оживил нашу трапезу, увлеченно рассказывая о путешествии в город. Мы ели, слушая рассуждения мальчика, я все больше молчал. Он оказался наблюдательным и толковым. Почти все торговцы, стоило им увидеть деньги, начинали вести себя дружелюбно. Наверное, тут помогла и природная любознательность Уэба. Одна женщина даже рассказала ему, что утренний отлив – самое подходящее время для сбора в полосе прибоя маленьких сладких моллюсков. Упомянув об этом, Уэб принялся рассказывать, как в ранней юности он вместе с матерью собирал моллюсков, а потом перешел к другим историям из своего детства. Свифт и я слушали его, затаив дыхание.

Потом мы выпили по чашке чая, и когда я уже начал думать, что день все же удался, появился Риддл.

– Лорд Чейд послал меня сказать, что вам следует явиться в материнский дом, – заявил он с порога.

– Тогда вам не следует терять времени, – с неохотой сказал я Уэбу и Свифту.

– И ты тоже должен идти, – заявил Риддл. – Я останусь с придурком принца.

Я бросил на него мрачный взгляд.

– Олух, – негромко проговорил я. – Его зовут Олух.

Я впервые сделал Риддлу выговор. Он лишь посмотрел на меня, но я не смог понять, обиделся он или нет.

– Олух, – не стал спорить Риддл. – Я останусь с Олухом. Ты же знаешь, я никого не хотел обидеть, Том Баджерлок, – добавил он с некоторым раздражением.

– Я знаю. Но Олух обижается.

– Ах вот оно что. – Риддл посмотрел на спящего, словно для него было новостью, что Олух может испытывать какие-то чувства.

Я смягчился и сказал:

– На столе осталась еда, а в котелке горячая вода, если захочешь чаю.

Он кивнул, и я почувствовал, что мир восстановлен. Я сменил рубашку и пригладил волосы. Потом причесал Свифта, хотя он был от этой идеи вовсе не в восторге. Оказалось, что он совсем не следит за своими волосами.

– Тебе нужно расчесывать волосы каждое утро, – сказал я. – Не сомневаюсь, что отец тебе не раз объяснял: не следует разгуливать по улицам, точно косматый горный пони.

Мальчишка бросил на меня быстрый взгляд и удивленно воскликнул:

– Да, в точности так он и говорит!

Пришлось срочно изобретать правдоподобное объяснение:

– Так часто говорят в Бакке. Ну, посмотрим, как ты теперь выглядишь. Ладно, сойдет. Кстати, тебе не помешает почаще мыться, но сейчас у нас нет времени. Пошли.

Я немного пожалел Риддла, которому пришлось остаться со спящим Олухом.

X

НАРЧЕСКА